Разговор с кинокритиком Ириной Павловой в рамках проекта «Культурная линия»

Как фильмы предсказывают будущее, отражают настоящее и влияют на воспитание личности.

Разговор об этом и многом другом, что составляет сущность современного кинематографа, шел онлайн с художественным руководителем российских программ Московского международного кинофестиваля и одним из самых известных кинокритиков России Ириной ПАВЛОВОЙ в рамках проекта «Культурная линия» и при содействии международного медиаклуба «Формат А-3» в эфире радио Baltkom. Тема заявленной дискуссии: «Фильмы, предсказавшие будущее и сохранившие прошлое”, но, как обычно, дискуссия оказалась шире этой темы. В ней приняли участите латвийские и литовские журналисты, а также радиослушатели.

Разрушения на экране

- Ирина Васильевна! Кино может реализовывать как губительные сценарии, так и оздоровительные. Но почему фильмов-катастроф создается все больше?

- А почему по телевизору не стало хороших новостей? Не стало рассказов о людях, которые что-то хорошее сделали, чем-то удивили. Почему мы вообще привыкли к огромному количеству трупов и разрушений на экране? Видимо, человек подсознательно ищет освобождения от своих страхов через нагнетание чужих страхов. И на этот запрос, может быть, даже молчаливый, кино и телевидение отвечают.

Я представляю себе советскую эпоху, когда бы нам вдруг показали, условно говоря, 11 сентября. Думаю, что стационары моментально заполнились бы инфарктниками. А в наши дни человечество смотрело это реалити-шоу, ужасаясь, но не отрываясь от телевизоров и не зажмуриваясь в ужасе. Смотрело, как люди бросаются из окон и летят с миллионного этажа, и не отрывало глаз!!! Я помню, смотрела фильм «Андрей Рублев», там есть один ужасный момент, когда герою Никулина заливают горячее олово в рот. Этот эпизод посмотрела один-единственный раз в жизни. А потом, сколько раз ни пересматривала картину, я в ужасе зажмуривалась и не хотела больше это видеть.

Но люди, видимо, сильно изменились. И они теперь не просто хотят, чтобы их пугали. Им становится скучно, когда их не пугают. Теперь пандемией нас напугали, и напугали всерьез. Только участниками этого реалити-шоу стали мы сами.

- То есть вы проводите причинно-следственную связь между тем кинопродуктом, который стал популярен в наша эпоху, и тем, какова реальность?

- Отчасти так. Во всяком случае человек вдруг полюбил, когда ему щекочут нервы, и перестал вообще включать душу. Мы вообще перестали плакать во время просмотра современных фильмов. Мы почему-то плачем, когда смотрим старое кино. А когда смотрим современное кино, мы полны любопытства к жестокостям и ужасам. Что ж, вот наше любопытство удовлетворено. В последнее время какой-то пост-апокалипсис нам показывают.

Я этому вижу объяснение. Очень долгое время искусство в целом – и кино, и театр, и живопись – было настроено на волну понимания человека, на волну со-чувствия, со-переживания, со-участия. А сегодня искусство настроено на ленивую душу, которая хочет получать все по результату, не включая ни мозги, ни сердце. Человек стал жить одними глазами. И когда-то антиутопия нам рассказывала: вот может быть так и так плохо, но мы можем сделать так и так, чтобы это изменить. А сегодня нас не спрашивают, что мы можем сделать. Нам показывают, какими мы можем стать. В этом плане прогнозы, предлагаемые художниками, крайне редко бывают симпатичными. Нам чаще показывают, в какое зверье мы можем превратиться.

О душе и скуке

- Почему нынешние фильмы почти не вызывают теплых чувств?

- Сегодняшний кинематограф, как и искусство в целом, предпочитает не углубляться в душевный мир человека. Считается, что это скучно. Считается, что размышлять – удел нескольких яйцеголовых, а должно быть как можно больше действия, экшена, ужаса, катастрофы. Понимаете, если бы зрительская аудитория сказала бы - нет, я не хочу это смотреть, то, наверное, кто-то бы задумался. Но поскольку человечество не выражает своего отрицательного отношения к происходящему, значит, ему предлагают все больше и больше аттракционов. Какие могут быть чувства к аттракциону?

Но есть картины абсолютно выдающиеся. Кто главный герой фильма «Комиссар»? Не Комиссар, а местечковый еврей в исполнении Ролана Быкова. Он полон любви и сочувствия к человеку, у него огромное сердце. И кино про это. Герой «Проверки на дорогах» Алексея Германа, где очень много всего страшного, – командир Локотков в исполнении того же Быкова. Человек, который сострадает человеку. И Быков, который в этих картинах всегда несет свет человечности, он и есть камертон обоих картин.

Обыкновенные герои

- Насколько исчерпана за 75 лет тема ВОВ, и как она отражена в современном кинематографе?

- Я слушала новости по радио и услышала фразу: «Сейчас стало модно иметь деда-ветерана». Вы знаете, у меня воевали мать и отец, у меня воевали трое дядек и две тетки, у меня погиб дед... Я не знаю, модно их любить или нет? Я их любила – тех, кого знала. Я молюсь за них всех. Я ими горжусь. И знаете, почему? Потому что они были обыкновенными людьми, которые не планировали идти воевать добровольно. Но когда стало нужно – они пошли защищать свой дом и свою семью.

Пошла бы я на их месте? Да побежала бы! Не знаю, была бы я такой же мужественной, как они. И великие советские фильмы не вещали об идее пойти на войну и стать героем. Так думали дети. А взрослые просто шли защищать Родину. Они летали, зная, что в них стреляют, они сидели в окопах, зная, что туда падают бомбы. У них не было никаких гарантий, а иногда у них не было даже никаких шансов. И когда мне рассказываю про это в советском кино – я плачу. И когда мне рассказывают про баб, которые получали похоронки – я плачу. Но когда сегодня мне показывают в новом кино полукомпьютерные игры про то, что все побежали, танки сами поехали, что пули долго-долго летят... Пули не летят долго! Пули летят очень быстро!

Я пыталась перед этой программой вспомнить, сколько у меня любимых фильмов про войну. И сбилась со счета. Они все разные. «Летят журавли» - про одно, «Торпедоносцы» - про второе, «Они сражались за Родину» - про третье. Их очень много! А какие фильмы ХХI века про войну мне нравятся? Таких нет. Они могут быть лучше или хуже, но они не заставляют полюбить себя.

- Что сделать, чтобы пробудить в кинематографистах любовь к своему народу?

- Родину либо любят, либо не любят. Взрослого человека переучить невозможно. Знаете, в начале перестройки я была либеральнее всех либералов на свете. И обо что впервые споткнулась? Когда стали говорить, что война была между Сталиным и Гитлером. Как это? А на амбразуру Сталин ложился? А от голода Сталин умирал? И начинались долгие споры... Американцы тем временем во всех своих чатах говорят «наша победа». Они победили, понимаете? Они приватизировали себе нашу Победу. А мы просто погулять вышли. Потому что мы сами раздаривали эту Победу всем, кому не лень.

И в кинематографе продолжаем ее сегодня раздаривать. Потому что современные фильмы о нашей победе в войне больше рассказывают про то, кто лучше стрелял, а не про то, как болела душа, как человек писал письма домой из окопа, как вкладывал в медальон фото любимой девушки. Мы возвращаемся к тому, о чем я уже говорила, – кино должно быть про людей, а не про спецэффекты. Возможно, после пандемии мы выйдем немножко другими и больше начнем думать про душу и про человека. А может быть, и нет. Тут не предугадаешь.

Награды по заказу

- Почему на международных кинофестивалях призы получают те российские картины, где Россия показана грязной и неумытой?

- Мне трудно об этом говорить, поскольку мы уже давно не получали больших призов. Вот сейчас в Берлине получил награду фильм Ильи Харжановского “Дау”. Способ, которым он сделан, я категорически не принимаю. Это фильм не про людей, а про насекомых, омерзительных, спаривающихся, подлых.

Про фильм «Дылда» я писала. Масштабный, дорогой фильм. И очень талантливый, в котором я не узнавала ничего того, о чем читала в хороших книгах. Мало того, я по человечески допускаю, что могло быть все, что угодно. Но когда мне все это недоброе, неблагородное собирают на одном пятачке... Нет, я к этому фильму отношусь плохо.

- Борьба между кино и телевидением с его сериалами в чью пользу сегодня?

- Сериалы, конечно, стали побеждать. Еще до эпидемии. А знаете почему? Потому что западные сериалы украли у кино мою любимую формулу «Про людей». А экранное кино сделалось большим аттракционом. Но и наши сериалы – они не очень про людей и не совсем аттракционы.

Ляля Брук